“Тяжело, когда вспоминаешь
о тех временах и не верится, что я
мальчишка все это мог перенести”.

(Из воспоминаний мальчика IV кл.)

“абота о подрастающем поколении из всех задач, стоящих перед русской эмиграцией, бесспорно, одна из самых ответственных. Важно поэтому попытаться отдать себе отчет о качественной и количественной стороне вопроса, призванного оставаться в центре общественного внимания, русского и иностранного, выяснить общее число беженских детей, их распределение по отдельным странам, возрастной состав, семейное и имущественное положение детей, степени обеспечения их русской школой и пр.

Надо, однако, признать, что сколько-нибудь точных и проверенных данных по большинству из поставленных выше вопросов нет и быть не может, поскольку не существует ни планомерной общей регистрации русских беженцев в Западной Европе, ни детской статистики — в частности. Точные сведения имеются только относительно одной группы детей, а именно — уже обучающихся в русских школах. Ответы на остальные вопросы могут быть даны лишь с большой степенью гадательности и с существенными оговорками, весьма ослабляющими реальное значение приводимых цифр.

Взять хотя бы распространенные представления о численности русского беженства в целом. Обычно принимаемое их количество в 2 и даже в 3 миллиона явно преувеличено. В Западной Европе, по крайней мере, — а здесь сосредоточена главная масса беженства, — общее число беженцев вряд ли превышает 600.000-700.000 — к такому выводу приводит критическое сопоставление данных, почерпнутых из разных источников.

Как при такой неопределенности пытаться установить число детей путем вычисления обычного процента к общей массе беженства? К тому же нормальное для населения в обычное время соотношение взрослых и детей нарушается для эмиграции наличием в ней бывших военных контингентов; в другом, противоположном смысле влияет наличие известного количества одиноких детей, эвакуированных из России в составе нескольких закрытых учебных заведений.

Можно лишь с уверенностью сказать, что определявшаяся д-ром Нансеном в 1923 году цифра детей беженцев в Европе в 400.000 несомненно и сильно преувеличена. С другой стороны, по неизбежности гадательной остается и принимаемая Земско-Городским Комитетом для одной категории, — детей нуждающихся беженцев, — цифра в 45-50 тысяч.

Относительно распределения детской массы по отдельным государствам за полным почти отсутствием точных данных приходится ограничиваться лишь общими соображениями, основанными на аналогии с распределением в Европе взрослого беженства.

Исторически проникновение в Западную Европу масс беженства в 1919-1921 гг. шло двумя путями: с юга, через Константинополь, и с востока, на протяжении всей сухопутной границы России. Таким образом, создалось два важнейших района первоначального поселения беженцев в славянских землях и в лимитрофных государствах. В третьем условно обозначаемом районе — в государствах центральной части Западной Европы — осело в первые годы лишь небольшое количество беженцев, вследствие запретительных мер правительств этих стран. В 1922-1923 гг. происходит новая передвижка беженской массы, на этот раз переносящая центр ее из лимитрофных и славянских государств в Германию и Францию. Нижеследующая таблица показывает распределение беженцев по отдельным государствам в 1924 году ^{[ 74 ]}:

Районы расселения и относительная численность в них детей в общем, конечно, соответствуют местам сосредоточения масс беженцев. Судя по вышеприведенной таблице, к 1924 году в славянских и лимитрофных государствах остаются еще большие сосредоточения детей, но сильно возрастает к этому времени значение центральной части Западной Европы. В частности, во Франции и Германии должно находиться около половины общего количества беженских детей.

Более определенные, хотя и не всеобъемлющие данные имеются относительно детей, обучающихся в русских школах.

Общее количество детей школьного возраста, нуждающихся в систематической материальной общественной поддержке, определяется З.-Г. Комитетом в 18-20 тыс., — по-видимому, эта цифра достаточно близка к истине. С исчерпывающей точностью произведен подсчет обучающихся в русской зарубежной школе детей беженцев.

По данным З.-Г. Комитета, эта школьная сеть в начале 1924 г. состояла из 90 школ, в том числе 43 средних и 47 низших. Общее число обучающихся в этих беженских школах детей достигает к этому времени 8 835, из них 6 937 детей в средней школе, а 1 898 — в низшей. Из обучающихся в средних школах содержалось полностью в интернатах 4 380 детей ^{[ 75 ]}.

Учитывая же еще около 3 000 беженских детей, обучающихся в школах русского национального меньшинства в лимитрофных государствах, общее число детей-беженцев, обучающихся в зарубежной русской школе, надо считать около 12 000; таким образом, за порогом русской школы должно оставаться, по-видимому, от 6 до 8 тысяч детей.

Помимо того, что далеко не все дети беженцев имеют возможность обучаться в своей национальной школе, надо еще иметь в виду, что и существующие школы распределены между отдельными странами крайне неравномерно. Об этом свидетельствует нижеследующая таблица, показывающая распределение школ и учащихся, а также содержимых в интернатах между тремя вышеупомянутыми районами в 1924 г.:

При первом же взгляде на эту таблицу бросается в глаза, что по числу школ, учащихся и особенно содержимых в интернатах наиболее благоприятно положение в славянских странах, значительно хуже это положение в государствах лимитрофных и неизмеримо хуже — в государствах центральной части Европы. Но ближайшее рассмотрение показывает, что эта неравномерность еще более разительна. Дело в том, что повсеместная организация большинства ныне существующих школ уже закончилась в 1920-1921 гг., т.е. ранее того, когда огромное количество беженцев из лимитрофных и славянских стран переселились в 1922-1923 гг. во Францию и Германию. Это массовое переселение однако не могло ввиду недостатка средств у З.Г.К. в то время сопровождаться созданием необходимого количества русских школ в новых местах. Нижеследующая таблица, сравнивающая количество беженцев и число средних школ в двух характерных группировках государств, иллюстрирует создавшееся положение:

Как мы видим отсюда, сточки зрения возможности получать образование в своей национальной школе условия для беженских детей в государствах второй группы неизмеримо менее благоприятны, чем в государствах первой группы. Очевидно, что в таких странах, как Франция и Германия, отсутствие достаточного количества бесплатных или дешевых русских школ и интернатов вынуждает беженцев отдавать своих детей в школы иностранные, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

О количестве обучающихся в иностранных школах детей-беженцев имеются лишь весьма неполные и не сводимые в общую картину сведения. Пополнение и систематизация данных об этой категории русских детей является задачей совершенно неотложной и с точки зрения практической школьной политики не менее важной, чем дальнейшее изучение положения детей в школе русской.

Примечания:

• [ 74 ]Положение с тех пор существенно не изменилось, ибо вновь введенные в 1924 г. Францией и Германией ограничения для въезда русских беженцев в общем приостановили эмиграционный процесс.
• [ 75 ] В течение 1924-1925 уч. года произошло некоторое, хотя и незначительное, сокращение как числа школ, так и количества учащихся. Так, окончательно ликвидированы морской корпус в Бизерте, детский приют в Жодуань близ Брюсселя. Несколько уменьшилось и число обучающихся в существующей русской школе.